Закат был прекрасен. Девственно чистая природа дикой первозданной планеты замирала после шумного дня, становясь тихой, кроткой и призрачно спокойной.
– Сколько еще осталось? – спросила Пиона.
– До закрытия временного коридора? – уточнил Чет. – Меньше двух часов.
– Это значит, что если за нами не прилетят через час… то все, – грустно произнесла Пиона. – Вряд ли они станут прилетать перед самым закрытием – иначе они не успеют вернуться.
– Час? – беспечно проговорил Чет. – Ну, значит, час.
Пиона покачала головой.
– Тебя как будто совершенно не волнует, что мы можем остаться здесь.
– А что, – глядя на краски заката, сказал он, – здесь неплохо.
– И ты готов остаться тут навсегда?
Чет с улыбкой повернулся к ней.
– С тобой вместе – где угодно.
– Даже в каменном веке? – фыркнула Пиона.
– Почему бы и нет? – продолжал улыбаться Чет. – С красоткой в каменном веке – об этом можно только мечтать.
Пиона заулыбалась и отвернулась.
– Кстати, – добавил Чет, – неплохое название для лучшей рок-н-рольной песенки сезона: «С красоткой в каменном веке».
– Ты решил заняться музыкой?
– Да, – заложив руки за голову, Чет в сытом блаженстве после ужина улегся на теплый песок и, глядя на небо, мечтательно произнес: – Останемся здесь, построим хижину, будем заниматься искусствами и охотиться. Что еще нужно?
Пиона молчала, глядя на море.
Разговором они просто старались подбодрить друг друга. Просто, чтобы не молчать, чтобы не упасть духом в этом напряженном томительном ожидании, когда остаются уже считанные минуты до того, как решится их судьба.
– Мне страшно, – негромко произнесла Пиона.
Шум прибоя был чуть тише ее слов. Она опустила голову и печально посмотрела на Чета.
Чет встал и, подойдя к ней, присел рядом. Он не знал, что сказать, просто сидел рядом.
Первые звезды зажигались на небосводе. Легкий, уже по-ночному прохладный ветер вдруг повеял свежестью. Пиона чуть вздрогнула от его порыва. Заметив это, Чет придвинулся ближе и обнял ее, также не произнося ни слова. Она была тиха и послушна и только с теплотой и печалью посмотрела на него. Чет помедлил немного, а потом осторожно опустил ее на мягкий песок и поцеловал.
Оставшись один после ухода Рэнга, Ворвуд размышлял над предложением Лепажа. Так что же делать – сдаться на милость галактической полиции и, получив прощение, стать мирными добропорядочными гражданами или продолжить войну с этими копами, зная, что невозможно победить, но не сдаваться и быть собой до конца? В принципе, и то и другое решение вполне приемлемо. Но как в первом, так и во втором варианте есть свои сильные и слабые стороны.
Если все же пойти на договор с правительством, то пираты получают, в общем-то, все, что нужно. У них остается планетарная система, свобода да и сама жизнь. И если задуматься – за что пираты сейчас воюют с полицейскими? За то, чтобы защитить свою систему и сохранить себе жизнь и свободу. Ну так все это и останется, если согласиться на предложение Лепажа.
Правда, все это останется в несколько ином виде: планетарная система будет без пушек и другого оружия; жизнь сильно преобразится, став из пиратской простой обывательской; а свобода… она станет весьма относительной в рамках законопослушания. Не говоря уже о том, что это будет довольно бесславный конец таких замечательных дел как, скажем, налет на Харниан.
Хотя, с другой стороны, кому нужна эта слава? Пираты получат покой и благоденствие, пожалуй, вполне заслуженные ими. Они будут спокойно доживать свой век и встретят тихую безмятежную старость. Что еще нужно? А то, что спокойствие и благоденствие будут присутствовать в этой планетарной системе, Ворвуд не сомневался – награбленного вполне хватит по меньшей мере на безмятежную жизнь этого поколения, а может, и следующего поколения пиратов. Правда, тогда они уже не будут пиратами – так, простые обыватели, в спокойствии и сытости доживающие свой век.
Но если продолжить войну с копами, лихая жизнь флибустьера не даст покоя и будет гнать по всей галактике, заставляя отстреливаться от копов, пока не загонит совсем. Действительно, как сказал Лепаж, да и без его слов понятно, что в конечном счете за пиратов возьмется военный флот. И вот тогда не будет спасения, и никакой шантаж уже не поможет. Правда, у Ворвуда была мысль, как можно выйти из сложившейся ситуации. Но это не слишком привлекательный вариант.
В общем, отказавшись от предложения копов, пираты сохранят свое доброе имя и останутся лихими флибустьерами, не знающими страха, и не превратятся в скучных обывателей.
Так что же выбрать – тихую безмятежную старость или полную опасностей жизнь пирата?
Ворвуд сидел на террасе, глядя на море, и размышлял о предложении Лепажа. Потом подумал: «Какого черта! Сколько можно убегать и прятаться? Хватит уже играть в эти игры».
Он резко встал и быстрым шагом направился в свой кабинет. Пожалуй, Рэнг ушел зря – сейчас он был нужен. Ворвуд снова вызвал его.
– Ты что-то решил, Нэд? – заходя в кабинет, спросил Рэнг.
– Да, – кивнул Ворвуд. – И ты нужен для дальнейших действий.
– Могу я для начала узнать, каково твое решение? – садясь в кресло, проговорил Рэнг.
– Все просто, – пожал плечами Ворвуд. – Мы хотим сохранить свою систему – мы ее и сохраним. Рэнг, сколько можно убегать и прятаться? В конце концов, к чему все это?
– Не знаю, Нэд, – тяжело вздохнул Рэнг. – С одной стороны, ты прав – вся эта беготня действительно начинает надоедать, да и вредна для здоровья. Но с другой… Так ты решил согласиться?
– Да, – глядя на него, просто ответил Ворвуд.
Рэнг нахмурился.
– Вот как? – медленно произнес он. – Не знаю, как мне понравится мирная жизнь. Но в любом случае я с тобой.
– Конечно, Рэнг, – улыбнулся Ворвуд. – И в любом случае мы всегда можем забросить эту мирную жизнь подальше, – он подмигнул. – В общем, поживем – увидим.
Рэнг улыбнулся в ответ.
– Ты всегда знаешь, что нужно делать, Нэд.
– Да, – кивнул Ворвуд. – И сейчас нужно как-то выпутываться из сложившейся ситуации. Договор с копами – неплохой выход.
Рэнг покачал головой.
– Значит, мне все-таки удастся пожать руку самому Лепажу, – издевательски произнес он.
– Удастся, – подтвердил Ворвуд. – А может, и самому президенту. Но не все так просто.
– Да?
Ворвуд вздохнул и, нахмурившись, серьезно продолжил:
– Представь, что будет, если мы согласимся на предложение копов, – и, не дав Рэнгу ответить, сказал сам: – К нам сюда пожалует вся армада Лепажа с военным флотом в придачу. А мы при этом должны будем сложить оружие и остаться голыми перед всеми копами и военными.
– Хм… – недовольно произнес Рэнг. – Что им помешает забыть о своем обещании и все-таки отправить нас на солонитовые рудники?
– Вот именно, – кивнул Ворвуд. – Поэтому нужно сначала обезопасить себя.
– Как? – нахмурился Рэнг. – Сделать какой-нибудь тайный склад оружия?
Ворвуд улыбнулся.
– Нет. Какой тут может быть склад против военного флота и всей галактической полиции?
– Н-да? Тогда что?
– Сделаем проще… и эффективнее, – Ворвуд продолжал улыбаться. – Используем твою знакомую против всех этих копов.
– Какую еще знакомую? – не понял Рэнг.
– Ну, эту корреспондентшу, которая брала у тебя интервью на Харниане, – пояснил Ворвуд.
– А… – Рэнг смотрел на него. – А что она может?
Ворвуд с улыбкой покачал головой.
– В данном случае – почти что все. Она может привлечь на нашу сторону всю многомиллиардную аудиторию галактических телезрителей. Пожалуй, копам будет слабо против армии телезрителей, а? Как ты считаешь?
Лепаж нервно ходил по рубке крейсера. Прошло всего полчаса после разговора с Ворвудом, оставалось еще столько же. Что мог решить этот пират? Нет, это было непредсказуемо. Лепаж думал, как бы он поступил на его месте. Наверно, все же согласился – что еще остается? Ведь иначе не избежать полного уничтожения. Каким бы лихим и безрассудным ни был этот Ворвуд, но он не может не понимать этого. Ну, в самом деле, нельзя же противостоять всей галактике! Хотя… До сих пор ему это вполне удавалось. Правда, в деле еще не участвовал военный флот. Но… После всех событий можно предположить, что пираты опять выкинут какой-нибудь номер, снова придумают что-то, что остановит даже военный флот.
